22 июня в истории России – скорбная дата – начало Великой Отечественной войны. В этот день мы вспоминаем жертв этих страшных лет: 27 миллионов погибших в боях, замученных в фашистской неволе, умерших в тылу от голода и лишений.

В ночь на 22 июня 1941 года во всех школах страны шли выпускные вечера, ребята встречали рассвет новой взрослой жизни, каждый из них мечтал о счастье и строил планы на будущее. Но война жестоко разрушила эти планы. 22 июня в 12 часов дня министр иностранных дел В. М. Молотов выступил по радио и сообщил о нападении на нашу страну фашисткой Германии. Молодые люди прощались со школьной формой, надевали шинели и шли на войну. Каждый день эшелоны увозили их на фронт. И молодые, и пожилые рвались на передовую. Только в первые дни войны добровольцами на фронт записалось около миллиона человек. У призывных пунктов собирались очереди – люди стремились защищать свое Отечество. Те, кого не брали в армию, старались в тылу сделать все возможное, чтобы приблизить день Победы.

Железноводчанина Бориса Каширина (на фото справа) по состоянию здоровья на фронт не взяли. Когда началась война, талантливый юноша учился в художественном училище имени В. Сурикова. Перед оккупацией Железноводска, в 1942 году, Борис вернулся домой, а через несколько недель вступил в партизанский отряд связным. Бориса Каширина любили в Железноводске – веселый, открытый, прекрасный организатор, он один из первых в 1931 году вступил в комсомол и сразу же стал секретарем комсомольской организации школы № 1. Одаренный юноша проявил себя как талантливый художник, его картины до сих пор хранятся в городском музее. До войны в Железноводске существовал великолепный театр, в котором Борис был ведущим актером. И здесь раскрылся его талант. После окончания школы Бориса приглашали во МХАТ и художественное училище имени В. Сурикова, которое он и выбрал. Для многих ребят он был кумиром, к нему тянулись, ему доверяли, за ним шли.

Уже во время оккупации Железноводска, будучи в партизанском отряде, Борис тайно подал заявление в кандидаты в партию. Об этом узнал и его командир Ездоков. Схваченный во время облавы и жестоко избитый, Ездоков не выдержал пыток и назвал фашистам имена всех партизан своего отряда.

Узнав об этом, Борис решил предупредить о предательстве своих товарищей, он поспешил к радисту отряда Тихонову. Осторожно войдя к нему в дом, Борис увидел стоящего там Ездокова и полицаев, избивающих Тихонова. Борис опоздал, ему пришлось вернуться домой. Узнав о случившемся, дядя Бориса предложил ему уйти тропами в Ессентуки, но Каширин ответил, что не может, потому что у него назначена важная встреча, покинуть Железноводск он сможет только на следующий день.

Но через несколько часов в дом ворвались немцы. Они не сразу узнали Бориса, который не брился несколько недель. Как вспоминают очевидцы, в таком виде он был похож на старика. Искоса взглянув на человека, сидящего в углу (Бориса), полицаи спросили у его сестры: «Где Борис?» На что сестра Бориса Анна спокойно ответила: «Он ушел вместе с Красной армией». Выходя за дверь, один полицай еще раз подозрительно оглянулся на «старика» и спросил: «А это кто?» Анна ответила: «Мой муж». И все полицаи спустились вниз по лестнице. Борис последовал за ними и увидел, как внизу они начали избивать Ездокова за то, что не застали Каширина. И тут, увидев спускающегося Бориса, Ездоков громко и отчетливо закричал: «Да вот же он!» Бориса Каширина тут же схватили. Несколько часов его пытали, бил его Михаил Симониди, человек, который знал Бориса, здоровался с ним, ходил на его выступления, аплодировал ему, восхищался им и так бесчестно продал свою совесть. Как вспоминают старожилы, после освобождения региона от оккупантов Симониди судили, он получил десять лет. А когда вернулся в Железноводск, его правая рука отсохла. После тюрьмы Симониди прожил два года и умер от онкологического заболевания. Последней, кто видел Бориса Каширина живым, была Зинаида Радченко. Она работала секретарем комсомольской организации и тоже попала в плен, ее вели на допрос. Когда Бориса Каширина избитого и покалеченного (ему выбили глаз) выводили из кабинета начальника полиции Концедалова, Борис увидел Зинаиду и сказал: «Зина, надо бежать. Сейчас я устрою «шухер», а ты беги». В этот момент Каширин бросился на полицаев, а Зинаида выскочила за дверь и, пробежав через проходной двор, скрылась в лесу. Позднее сама Зинаида вспоминала: «Если бы не Борис, меня расстреляли бы или повесили». Из-за предательства Ездокова весь отряд партизан расстреляли 30 сентября 1942 года. Борис Каширин погиб одним из первых. Случайный очевидец, спрятавшийся в канаву, наблюдал страшную картину. К Борису подошел полицай и сказал: «Снимай сапоги!», на что Борис ответил: «Убьешь, тогда снимешь. Я снимать не буду».

В городе все ужасно тосковали по Борису Каширину, так любили его. На месте расстрела отряда после войны установили памятник павшим от немецко-фашистских захватчиков. Двухметровая скульптура женщины-матери, тонированная под бронзу, скорбно возвышается над захоронением. Здесь покоятся останки погибших в фашистских застенках – 38 советских воинов, в том числе секретаря горкома партии А. М. Андриановой и члена бюро горкома комсомола Б. Г. Каширина.

Надо сказать, что тяга к искусству передалась от Бориса к его племяннице Галине Николаевне Касьяновой, которая основала в Железноводске театр юных артистов «Муравейчик». Она прекрасно помнит военные годы:

– Зима 1943 года очень холодная была, до минус 25 градусов. Фашисты драпали кто в чем – заходили в дома, хватали у людей любые теплые вещи. Натягивали на себя все, что можно было, и катились на своих мотоциклах. Они у них плохо заводились на морозе. Не знаю, как уходили французы в 1812 году, но в 1943 году было жалкое бегство. А назавтра, в 7 утра, соседи прибежали, крича в окно: «Наши, наши! Они рядом – у школы!» Помчались с подругами – как мы их ждали, как надеялись! Наши – красавцы в белых полушубках, статные, румяные – гаубицу на верблюде тащили. Строго так спросили: «Девочки, как вы тут вели себя?» А мы – подростки замученные, тощие – не тот коленкор. «Разве похоже на то, что веселились?» – спрашиваем.

Полгода мы в оккупации были, очень страшно. Для меня это было очень тяжелое время. В Железноводске расстреляли брата мамы – Бориса Каширина, моего любимого дядю. 23 года всего было, связным он был. А до войны учился в Московском художественном училище, рисовал великолепно… Люди по году, да по два жили под фашистом, представить нет сил – как выдержали? Мы у бойцов наших первым делом спросили – а не вернутся немцы? Успокоили нас – крепко их погнали, нет обратной дороги, – рассказывает Галина Николаевна Касьянова журналистам.

Анна Град при содействии Железноводского краеведческого музея